«Пе – ре- звон, пе- ре – звоны». С этими словами представляются старенькая деревенская церковь, дорога, простой и привычный русский пейзаж. Путь, который длится тысячу лет. Судьбы многих поколений наших соотечественников, круговорот рождения и смерти становятся бесконечной жизненной дорогой народа. «Перезвонами» названо произведение композитора конца ХХ века Валерия Гаврилина. «Когда я пишу, я представляю людей, картины»,- говорил композитор.
Деревенский пейзаж с колокольней
|
|
В подзаголовке произведения обозначено «По прочтению В. Шукшина», однако «Перезвоны» почти целиком основаны на текстах самого композитора. Валерию Гаврилину, который вырос в детском доме недалеко от послевоенной Вологды, было очень близко содержание произведений выходца из алтайской глубинки Василия Макаровича Шукшина. Оба знали и понимали жизнь простых людей, чувствовали глубинную суть русского характера. Здесь и лирика, и элементы народных праздников, деревенских посиделок, отзвуки старинных былин, и, одновременно, мы слышим послевоенную деревню, современную жизнь России.
|
Портрет В. Шукшина
|
|
Сочинение обозначено автором как хоровая симфония- действо. «Мне хочется, — говорил Гаврилин о «Перезвонах», — раскрыть слушателям сокровищницу житейской мудрости, заключенной в произведениях народного творчества, привлечь внимание к таким важным моральным категориям, как верность, долг, совесть, честность и неподкупность… Верю, что о самом сложном и серьезном можно говорить просто и понятно, без упрощений». Театральность отнюдь не внешняя черта премьерного исполнения произведения Московским камерным хором под управлением В. Минина. Перестановки хора, пространственные эффекты, включение зала, «описание» героев и места действия играют на раскрытие композиторского замысла.
|
Портрет В. Гаврилина
|
|
Как известно, в основу «Перезвонов» легли мотивы двух поздних произведений Шукшина. Прежде всего, исторического киноромана «Я пришел дать вам волю» о судьбе предводителя народного восстания Степана Разина. И повести «До третьих петухов» («Сказка про Ивана- дурака, как он ходил за тридевять земель набираться ума-разума»). Основа сюжета — русский характер на разных этапах истории народа, «смысл человеческой жизни», вечная борьба добра и зла, размышление о том, как надо жить и как надо умирать. «Когда буду умирать, в последний миг успею подумать о матери, о детях и о родине, которая живёт во мне… Дело, наверное, в том, что даёт родина каждому из нас в дорогу».
|
Шукшин в фильме «Калина красная», финал
|
|
Известны слова, записанные Шукшиным незадолго до его кончины. «Не теряй свои нравственные ценности, где бы ты ни оказался…. Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наши страдания — не отдай всего этого за понюх табаку… Мы умели жить. Помни это. Будь человеком». Всё, написанное В. Шукшиным предельно искренне, полно любви к человеку и родной земле. Так и выстраивается « действо»: начало и конец – трудная дорога. А в середине – свет. И всегда будет любо выйти на простор, взглянуть, как велика и прекрасна Русская земля. И как бы ни менялся мир, есть в нём красота, совесть, надежда.
|
Дорога в русском поле
|
|
«Это написано кровью сердца; живая, современная музыка, глубоко народного склада и современного мироощущения, рожденная на наших просторах», — так отозвался о «Перезвонах» композитор Г. Свиридов. В «Перезвонах» В. Гаврилин стремится единым взором охватить Вечность и Время, историю Руси и жизнь отдельного человека. Фрагменты этой вечности: народные традиции, жанры, образы и приближающиеся к «простым законам нравственности» «вечные ценности». История и мир человеческой души предстали здесь и как громадная вселенная, и как «согласный» с хоровым звучанием целого отдельный звон. В этом видится внутреннее обоснование хорового начала, истинная традиционность и новаторство жанра».
|
Портрет Г. Свиридова
|
|
Первым исполнил «Перезвоны» известный Московский камерный хор под управлением Владимира Минина. Но прежде фрагменты звучали в театре имени Вахтангова в Москве в постановке спектакля «Степан Разин». Тема Степана Разина, его величественной души, в которой соединились бесшабашная удаль с высоким порывом духа и нежной памятью о детстве, и стала главной темой «Перезвонов».
|
Изображение Степана Разина
|
|
«Перезвоны» Валерия Гаврилина завораживают спокойно льющимся внутренним светом, покоряющей искренностью и свежестью образов. С радостным волнением прозреваешь в них черты чего-то близкого, родного, что как будто забылось, но теперь неожиданно всплыло из глубин памяти, оно таит подлинную духовность и глубину. Из пестрой мозаики картин, как из отдельных голосов, складывается грандиозная многоплановая фреска. Здесь и «массовые сцены» с элементами хорового театра, и театральный монолог, и сольные вокальные номера, дуэты и трио с хором, хоры a cappella и в сопровождении инструментального ансамбля и одинокая, как тоскующая человеческая душа, дудочка», — писал Василий Белов.
|
Портрет писателя В. Бокова
|
|
«Слышу отзвуки древних языческих заклинаний, причетов, свадебных и праздничных песнопений, чуется в них ярмарочное многоцветье и мощь колокольных благовестов. А на какой пронизывающей художественной высоте оказалась в этом произведении наша северная частушка»
|
Сельская ярмарка
|
|
Начинается действие с высшей, итоговой точки («Весело на душе», «Смерть разбойника»). «Смерть разбойника» — это легенда о человеке, кающемся перед смертью. Уже в этих первых двух частях слух завораживает непредсказуемость переходов. Главный сюжет — притча о смерти благородного разбойника — начнется с конца, на пороге смерти героя. По признанию В. Гаврилина, «Перезвоны» создавались «под большим впечатлением» от «Севастопольских рассказов» Толстого. В одном из них Толстой описывает образ солдата, погибающего во время атаки. В последние секунды он вспоминает всю жизнью. Шукшин в «Слове о «малой родине» пишет: «Когда буду помирать, если буду в сознании, в последний момент успею подумать о матери, о детях и о родине, которая живет во мне. Дороже у меня ничего нет».
|
Пожилой солдат 19 века ( у Перова)
|
|
А жизнь эта проста, как глядящее вдаль на заходящее солнце окошко крестьянской избы, распахнутые с восходом и притворенные с закатом две его схожие и различные половинки. Как начала и концы этой Жизни, как две равные створки перекликаются симметричные фрагменты «Перезвонов» — «Смерть разбойника» и «Матка-река». Здесь сходятся воедино высшая «трагическая красота жизни» и гармония композиции. Просты и ее приметы, как в куплетах народной песни. Жизнь начата и кончена, и вся мудрость ее уложилась в сделанное людям добро, посаженное дерево, спетую песню, в немудренные поговорки, пословицы, считалки — одну притчу о жизни благородного разбойника.
|
Окошко крестьянской избы, распахнутое с восходом
|
|
Хор «Дорога» — суровая, трагическая дорога, полотно народной жизни. Здесь и пение соло, игра гобоя, напоминающая пастушескую дудку, есть чтение, хоры — всё, так же просто, как могло быть в крестьянской жизни, как в «деревенской прозе» Василия Шукшина. Но судьба героя не просто жизнь и смерть где-нибудь в глухом тихом углу, но жизнь и смерть на дороге, в самой ее круговерти. С этого и начинается сама притча: «Ой, да схороните меня, братцы разбойнички, да между трех дорог, в перекресточке». Столь же контрастен и образ лирического героя — доброго заступничка и разбойника, странного «чудика» «дурачка» и крепкого мужика, грубого и нежного одновременно. Таковы и два его лика, два его голоса — тенор и бас (чтец), возвышенный и приземленный, детский и взрослый, певучий и говорящий — полетный голос мечты и тяжелого мудрого знания. Есть у них их «общая душа». Это «дудочка». Ее негромкая песня-плач печальна и проникновенна, это — лейтмотив размышлений, воспоминаний человека.
|
Пастушеская дудка
|
|
«Вечер» (или «Вечерняя музыка») возникает после «Дудочки», как воспоминание героя. Удивительный мир вечерних сумерек, чуть скрадывающих очертания окружающих предметов, с ожиданием, истомой, неясными возникающими и исчезающими мотивами, с доносящимся издалека то ли шепотом леса, то ли пением русалок. Что-то слышится в этой звучащей тишине томительное и певучее, что-то незаметно отрывает тебя от земли, но нет этому названия, и нет слов, чтобы выразить эту внезапно открывшуюся сердцу красоту. Интонации здесь довольно просты — страдания, «заклички», лирический романс. Как будто именно об этом в романе Шукшина: «И вспомнилась почему-то другая ночь, далекая-далекая. Тоже было начало осени… И тоже было тепло… солнышко село, и темень прилегла на воду. Не хотелось идти домой. Сидели, слушали тишину. И наступил, видно, тот редкий, тоже и дорогой дар юности, который однажды переживают все в счастливую пору: сердце как-то вдруг сладко замрет, и некий беспричинный восторг захочет поднять зеленого еще человечка в полный рост, и человек ясно поймет: я есть в этом мире!»
|
Вечер в деревне
|
|
«Вечер» «Ночью» и «Белы-белы снеги» уже не хронологические подробности быта, но, как и в природе, глобальные вехи человеческого бытия. Пламя свечи как свет жизни, отраженное зеркалами веков, мерцая и теплясь вбирает символику языческих погребальных обрядов, образность Ипатьевской летописи и стихов Николая Рубцова, земляка Гаврилина. Пенье петуха возвышается до библейски-евангельских и русских сказочных параллелей. Вырезанная из тростника и одухотворенная человеческим дыханием дудочка говорит и думает по-людски, но помнит шуршанье ветра и посвист птиц, голоса сказок. Многочисленные звоны колоколов, курантов и колокольчиков знают историю страны и «звонкие судьбы», праздники и войны, Дорогу и Дом, высокую колокольню, изгнание, лишение языка, вершины русской художественной и публицистической литературы, искусства, музыки. Рядом с этими символами реалий повседневной жизни — ярмарка, площадь, околица и деревенская изба, пластический жест танца и изысканный орнамент народного костюма, — они тоже хранятся в памяти человека.
|
Русский традиционный костюм в сельском танце
|
|
Олицетворением этой красоты становится для человека его самая «малая родина», его Мать. Она незримо сопровождает его через всю жизнь, через все его «перезвоны». Образ ее предельно обобщен и для каждого конкретен. Он мельчайшее звено и символ связи человека с народом, родиной и природой. Различны и едины лики Матери в «Перезвонах», ведь един и корень («род»), объединяющий эти слова. Первый лик — «Мать-небесная», воплощение света и доброты, той реальной земной веры, что ведет и хранит человека в его нелегком пути. Второй лик — реальная мать в беседе с сыном («Ночью»). Как в жутком сне этому образу противопоставлен агрессивный образ Страшенной бабы со сворой нечистой силы, Страшенная баба запечатлевается в нашей памяти не просто как Баба Яга из старинных сказок и отнюдь не как добрая чудаковатая старушка, но как обобщенный образ зла.
|
Русская крестьянка с ребенком
|
|
Родина, Душа и Совесть — главные источники красоты, правды и добра, три главные нити, связывающие человека с его народом. «Манящее в слове дорога — это не почтовый тракт, а что-то дикое, вечное для нашей несчастной Родины». Из песен и хоров встает вольная перезвонная Русь», — Н.В. Гоголь
|
Н. Гоголь — портрет
|